Клитемнестра тоже ждала Микенца, только все гордыня и нрав упрямый,
Ночью – плач в подушку, а днем – коленца и ходьба вприсядку над волчьей ямой.
Ах, он, значит, Трою берет годами! Ах, он у Ахилла подстилку отнял!
А у нас весна побрела садами, а у нас любовник, один как сотня…
Он там шлемом блещет и выей крепок, мы здесь к шлему – рожки, а к вые – ножик,
Он там богоравный, прям с Зевса слепок, ну а мы в постели детишек множим.
Что? Вернулся барин? Несите вина! – и велите, ванну чтоб наливали…
...
Да, у Клитемнестры была кузина. Рохля, мужнин хвост. Пенелопой звали.
(с) О. Ладыженский