Песня о певце и короле
Мой замок стоит на утесе крутом в далеких, туманных горах,
Его я воздвигнул во мраке ночном с проклятьем на бледных устах.
В том замке высоком никто не живет, лишь я его гордый король,
Да ночью спускается с диких высот жестокий, насмешливый тролль.
На дальнем утесе, труслив и смешон, он держит коварную речь,
Но чует, что меч для него припасен, не знающий жалости меч.
Однажды сидел я в порфире златой, горел мой алмазный венец,
И в дверь постучался певец молодой, бездомный бродячий певец.
Для всех, кто отвагой и силой богат, отворены двери дворца;
В пурпуровой зале я слушать был рад безумные речи певца.
С красивою арфой он стал недвижим, он звякнул дрожащей струной,
И дико промчалась по залам моим гармония песни больной.
"Я шел один в ночи беззвездной в горах с уступа на уступ
И увидал над мрачной бездной, как мрамор белый, женский труп.
Влачились змеи по уступам, угрюмый рос чертополох,
И над красивым женским трупом бродил безумный скоморох.
И смерти дивный сон тревожа, он бубен потрясал в руке,
Над миром девственного ложа плясал в дурацком колпаке.
Едва звенели колокольца, не отдаваяся в горах,
Дешевые сверкали кольца на узких сморщенных руках.
Он хохотал, смешной, беззубый, скача по сумрачным холмам,
И прижимал больные губы к холодным девичьим губам.
И я ушел, унес вопросы, смущая ими божество,
Но выше этого утеса не видел в мире ничего".
Я долее слушать безумца не мог, я поднял сверкающий меч,
Певцу подарил я кровавый цветок в награду за дерзкую речь.
Цветок зазиял на высокой груди, красиво горящий багрец...
"Безумный певец, ты мне страшен, уйди". Но мертвенно бледен певец.
Порвалися струны, протяжно звеня, как арфу его я разбил
За то, что он плакать заставил меня, властителя гордых могил.
Как прежде, в туманах не видно луча, как прежде, скитается тролль.
Он, бедный, не знает, бояся меча, что властный рыдает король.
По-прежнему тих одинокий дворец, в нем трое, в нем трое всего:
Печальный король, и убитый певец, и дикая песня его.
(с) Николай Гумилев