Эй, хозяин, ну-ка плесни вина, поскорее выпью - да и пойду.
Да, я знаю, ночь сейчас холодна, неуютна, пакостна и темна,
Но дела, хозяин, они не ждут.
А хотя... к чему мне сегодня врать, расскажу, пожалуй, как вышло так.
Скоро выйдет в центр мой сводный брат, вдохновенен, радостен и крылат,
И начнет с восторгом стихи читать.
Почему плохие? С чего решил? Нет, стихи его будто бы шелк скользят,
Что-то гладят в недрах любой души, как ни выверни - а они хороши,
Только мне их слушать никак нельзя.
Было так: бродили по свету мы, приучившись кое-как выживать.
Я крушил тела, он терзал умы, распалял сердца, будоражил мысль,
На монеты в шляпу менял слова.
Не всегда, конечно ему везло, приходилось часто его стеречь -
У поэтов трудное ремесло, уязвленный словом приносит зло,
Только злых людишек пугал мой меч.
И не раз случалось, что я ворчал, отогнав подальше хмельных крестьян:
Сколько можно, хватит уже, кончай, от твоих стихов мне одна печаль,
Хоть бы раз язык прикусил, буян.
Только вышло так, что однажды в ночь самого меня отыскал клинок. И
Вздохнул целитель, что не помочь и душа моя отлетает прочь,
Удержать ее он, увы, не смог.
И тогда мой брат, бледный, как мука, подошел, потребовал, чтоб я жил,
Говорил - ему без меня никак, говорил - не смей умирать, дурак! -
И слова свои он мне в грудь вложил.
Уж не знаю, что он еще сказал - я упал в объятия темноты,
А когда наутро открыл глаза, то нет раны, кожа срослась назад,
А поэт смеется - заспался ты.
С той поры, как видишь, я цел и жив, все при мне - и сила, и ум, и меч.
Только слово брата в груди дрожит, не давая крови уйти из жил,
Не давая жизни в песок утечь.
Но когда я вижу, как он творит - сразу тянет душу уйти за край,
Сразу слово бьется, кипит, горит, словно хочет сердце мне отворить...
...Вот и брат. Пойду-ка я. Все, бывай.
(с) Графит
Да, я знаю, ночь сейчас холодна, неуютна, пакостна и темна,
Но дела, хозяин, они не ждут.
А хотя... к чему мне сегодня врать, расскажу, пожалуй, как вышло так.
Скоро выйдет в центр мой сводный брат, вдохновенен, радостен и крылат,
И начнет с восторгом стихи читать.
Почему плохие? С чего решил? Нет, стихи его будто бы шелк скользят,
Что-то гладят в недрах любой души, как ни выверни - а они хороши,
Только мне их слушать никак нельзя.
Было так: бродили по свету мы, приучившись кое-как выживать.
Я крушил тела, он терзал умы, распалял сердца, будоражил мысль,
На монеты в шляпу менял слова.
Не всегда, конечно ему везло, приходилось часто его стеречь -
У поэтов трудное ремесло, уязвленный словом приносит зло,
Только злых людишек пугал мой меч.
И не раз случалось, что я ворчал, отогнав подальше хмельных крестьян:
Сколько можно, хватит уже, кончай, от твоих стихов мне одна печаль,
Хоть бы раз язык прикусил, буян.
Только вышло так, что однажды в ночь самого меня отыскал клинок. И
Вздохнул целитель, что не помочь и душа моя отлетает прочь,
Удержать ее он, увы, не смог.
И тогда мой брат, бледный, как мука, подошел, потребовал, чтоб я жил,
Говорил - ему без меня никак, говорил - не смей умирать, дурак! -
И слова свои он мне в грудь вложил.
Уж не знаю, что он еще сказал - я упал в объятия темноты,
А когда наутро открыл глаза, то нет раны, кожа срослась назад,
А поэт смеется - заспался ты.
С той поры, как видишь, я цел и жив, все при мне - и сила, и ум, и меч.
Только слово брата в груди дрожит, не давая крови уйти из жил,
Не давая жизни в песок утечь.
Но когда я вижу, как он творит - сразу тянет душу уйти за край,
Сразу слово бьется, кипит, горит, словно хочет сердце мне отворить...
...Вот и брат. Пойду-ка я. Все, бывай.
(с) Графит