Он шел из неизведанного края. Порой, к траве щекою припадая,
Тонул глазами в небе, пораженный, и таял звездный свет, в них отраженный.
В излучине, где шепчутся тростинки, он дудку вырезал из камышинки,
К губам поднес, услышал звук и замер: мелодия вспорхнула над полями,
А в небе еле видный облик зыбкий возник и одарил его улыбкой,
Лукавой, неземной и недоступной, но за собой манящей неотступно.
Он шел из неизведанного края, к губам тростинку нежно прижимая,
И все смеялись над его удачей, а он играл, в ответ улыбку пряча.

(с) chandae